Фандом: Темный дворецкий
Автор: Comar
Пейринг: William/Grell
Рейтинг: Pg13
Дисклеймер: Не мой, не мой персонаж
Размещение: предупредить
Администрации: извините, но я не умею прятать под категорию. Если не сложно, не мог бы кто-нибудь подсказать как это делать
читать дальше
"Ты понимаешь его ценность только когда теряешь."
Почему-то это единственная фраза, которая крутилась в моей голове в тот день. С самого утра в отделе творилась сплошная неразбериха и, если поначалу всё проблемы казались сугубо деловыми, то окончание дня принесло всем новость, по сравнению с которой эпидемия чумы казалось детской нелепой шуткой. И застала нас эта самая «нелепость» в месте, где её ожидали меньше всего.
Более того, я вообще не знаю, что заставило меня в тот день пойти на поводу у усталости и сесть проверять документы именно в этой комнате отдыха.За час до начала второй смены дверь выбили так, что она только благодаря чуду осталась висеть на петлях. Сатклифф, возбужденный донельзя, ворвался в диспетчерскую и практически с порога стал что-то быстро рассказывать, причём так, что не было понятно, ни кому он говорит, ни что. По обыкновению коллеги воспринимают около 10% поставляемой
жнецом информации; наслышаны о её бессмысленности . Однако тот огонь и азарт, плескавшийся в зеленых глазах за красной оправой, безусловно, их заинтриговал. К сожалению, радость была действительно необъяснимая. Язык заплетался, слов было не разобрать, его обычная эмоциональность била через край настолько, что жесты не поспевали за речью. В результате коллеги даже если и хотели узнать хотя бы примерный смысл его тирады, при всём желании не смогли бы воспринять и полагавшимся им 10 процентов. По этому сразу после окончании пятиминутной пулемётной очереди из слов,Нокс выразил мысли большинства присутствующихи растерянно попросил повторить. Именно поэтому алый жнец в сердцах оскорбился и обвинил всех в том, что , приведу дословно его слова " в такой значимый момент мы остаемся снобами и мужланами, которые не могут продрать свои слуховые аппараты и выслушать даму". Ноэто же Грелль, как его не крути – не в меру самовлюблённое желание быть в центре всеобщих сплетен заставило его повторить всё сначала. Всё можно было описать одним коротким предложением.
Он записался на операцию по перемене пола.
Повторять пришлось дважды. Так как верилось с трудом. Но самые остроумные, запомнившие осечку Рональда, притворились что ослышались. Последовало гробовое молчание. Затем недоумение, вопросы и громкие предложения- у него получилось сделать себя гвоздём сегодняшнего дня. Сейчас он был в самом центре этой комнаты в прямом и переносном смысле этого слова. Всё разговоры, взгляды и мысли прикованы к его персоне. И с каждой минутой речь дрожала сильнее, восторг и радость в каждой ноте. Грелль Сатклифф вытянул лотерейный билет, а сейчас ему оставалось только ждать музыкального сопровождения и вручения столь желанного подарка. Создавалось впечатление, что эта операция была единственной его мечтой. Давней, которая вот-вот осуществится. Помню, что когда его голос дрогнул и зазвучал как-то разочарованно, Рональд взял его под руку и со словами " помнишь то проигранное желание" увел в кафетерии. Но даже это я не могу утверждать. Ведь я не видел его лица, когда он принимал поздравления, его улыбки, когда он всё это говорил и его кокетливого отмахивания от шуток Эрика. Точно так же, как не видел его коротких взглядов в мою сторону. Почему? Я так и сидел, не поднимая головы от годового отчета. Все это время, не шевелясь. Хотя не прочел ни строчки.
***
Операция была назначена на осень 2005 в одной из клиник Лондона.
Хотя стоило нас предупредить, что для всего нашего офиса это будет событие, похлеще второй мировой. Ровно за неделю до дня Икс началась наша неделя пыток. Видимо, за этот срок Сатклифф решил полностью превратиться в особу женского пола и включил свои гормоны на полную отдачу, но если бы мне сто лет назад сказали, что Грелл может стать еще более женственным, я бы заехал этому выдумщику секатором. Но увы, реальность не щадит скептиков. В него словно засунули часовой механизм, который был готов взорваться каждую секунду. Что он, собственно говоря, и делал. Не знаю, как это теперь называется у девушек, но диспетчер Нокс окрестил это как «синдром веного пмс». Если раньше мы могли сказать, что не знаем, что нас ждёт завтра, то он стёр в порошок наши надежды на следующую секунду. Хотя не так, мы и раньше этого не знали, но теперь диапазон его эмоций расширился до непостижимых границ. Но даже его поведение не было бесцельным. К моему удивлению, даже истерики этого субъекта имели чёткую, интересующую его направленность. И к этому выводу приводили очевидные факты.
Он работал точно так же
спустя рукава, каждый отчёт приходилось вытягивать из него клешнями, а потом перепроверять двадцать раз. Он так же прогуливал задания и, не нарушая установившийся порядок вещей, всё это время дремал в своём кабинете за горой недописанных документов. И точно так же в некоторых городах происходил пересчёт или несовпадание погибших людей в списках и в реальности. Всё это были давно знакомые нам росписи Грелля Сатклиффа. И многие наивно удивлялись, что он так спокоен, хотя через несколько дней ему предстоит такое важное и значимое событие. Но, как говорится, ничего не бывает просто так. И если раньше он, буквально говоря, вспыхивал редко, но в разных частях управления, то сейчас он явно прописался у меня в кабинете.
Честно говоря, я не омню ни одного дня, чтобы он просто зашёл по делам, сделал дела и вышел. Его пребывания, словно по какому-то глупому сценарию просто обязано было закончиться либо запоминающейся истерикой, либо сломанными вещами. Моими конечно же. И так же я е помню ни одного дня, чтобы я не указал ему на дверь. Молча и непоколебимо. И каждый раз он бросал напоследок какую-то колкость и исчезал. А потом я слушал в кафетерии о моей чёрствости и слабоумии от Рональда. Но самое странное то, что после того как дверь со стуком захлопывалась, у меня не получалось выкинуть из головы слова этого жнеца, не получалось забыть с каким лицом он всё это говорил и как скрежетали его зубы, когда я выставлял его вон. И тогда я оставался один на один с этим чувством вины. Которое нервировало. Потому что я не понимал, в чём я провинился перед этим существом?
***
За окном ливень. На часах семь утра и я ни в одном глазу. Точнее нет. Я, как порядочный начальник сижу за столом и закинув голову на спинку кожаного кресла, смотрю в окно. Не знаю, с чего это меня так потянуло на подобные мысли? Не знаю. Но факт остаётся фактом, я уже полчаса сижу здесь, и всё это время персона Сатклиффа занимает лидирующую позицию. За это время я уже несколько раз снова и снова прокручивал в памяти эту неделю, снова и снова внимательно всматривался в каждый фрагмент, словно пытаясь отыскать ошибку, допущённую мною оплошность. Но ничего.
И тогда я решаю попробовать ещё раз. Взять подсказку и снова пройти этот тест. Но это можно сделать лишь одним способом.
- Дженни?- секретарша за дверью слегка копошится и, чуть откашлявшись, отвечает.- Да, мистер Ти Спирс?Чуть поколебавшись, я снова убеждаюсь в целесообразности затеи.
- Вызовите пожалуйста Сатклиффа в мой кабинет.. как только он придёт.После небольшой паузы, она слегка разочарованно протягивает.
-Боюсь сер, сегодня это невозможно,- и сразу же даёт объяснение моему удивлённому мычанию,- он на сегодня взял отгул и не появится в офисе.Почему то у меня не было вопроса, что за повод для выходного среди недели. Ответ уже был известен. И единственным человеком кто мог
знать адрес и хоть какую-то информацию был диспетчер Нокс.
К нему в кабинет я добрался за несколько секунд даже без телепортации. Хотя он был в другом конце здания. И самое странное то, что у него даже не возникло вопросов, зачем начальник появился в дверях, да и ещё взмыленный, словно только что пробежал кросс.
- Пожалуйста,- он протянул мне заранее написанный адрес и ехидно улыбнулся. И не забыл крикнуть в след, когда я уже почти вышел в коридор.- Торопитесь начальник! Догоните его, остановите, и..-Сегодня все мои задания на вас, Рональд,- я собрал в кулак всё свой ехидство и улыбнулся ему,- ведь я вам доверяю.
Не люблю пользоваться служебным положением, но сейчас оно было кстати. Не думая, я отправился в Лондон, всё ещё слыша в голове недовольное бормотание подчинённого. И искренне надеясь, что я успею разобраться в этом всём.
Я знал, что дорога в эту клинику проходит через парк и поэтому ждал его у северного входа. На самом деле он мог доехать десятью разными способами, но почему то я был уверен, что он выберет именно этот маршрут. Ожидание было мучительным – мен мучило не только незнание, а также волнение – я до конца не понимал что тут делаю. Я не знал, что сказать ему при встрече и что я хотел получить в итоге. Хотя, наверное я знаю ответ на последний вопрос. Я не хотел, чтобы этот Грелль менялся. А почему? Не знаю.
Начался дождь. Странно, что я не заметил этого раньше, как дурак стоял посреди улицы с зонтом всё это время. Но если это сначала давало мне преимущество неожиданности, то сейчас всё больше лиц стало скрываться за чёрными тенями и мне стало немного страшно. Я не хотел думал о том, что случится если я его упущу. Когда зашёл так далеко.
Но как только я это подумал, один человек в толпе привлёк моё внимание. Такой же как все вокруг, но мне очень захотелось на него взглянуть, и не зря. Всё таки сегодня удача была на моей стороне. Прямо навстречу шёл молодой парень лет двадцати семи. На нём была коричневая короткая куртка, зелёная футболка и узкие чёрные джинсы. Он один из немногих шёл без зонта или даже капюшона, из-за чего его каштановые волосы были насквозь мокрые. Пряди прилипли по контуру его узкого лица. Выбились из-под ободка, сдерживающего чёлку. Он не прятал своих глаз от людей, не прятал свои узкие, ярко-зелёные глаза за красной оправой. И я видел его.
Он был удивлён, что я подошёл со спины и накрыл его зонтом.
- Уилли?- не нужно слов, это сказали его вздёрнувшиеся брови.А я был удивлен, что он согласился пройтись.
Мы шли под сводами крон, словно под сводами храма. Нас обнимали капли дождя и тишина. Словно все люди на земле умерли, хотя это довольно оптимистичное предположение. Только даже это умиротворение казалось напускным – мне было не по себе. Так, как не было ещё ни разу за последнюю сотню лет. Да, раньше я думал, что только проделки этого жнеца могут вывести из себя, но сейчас он находится на расстоянии вытянутой руки, бредущий вслед за мной по дорогам парка, в полном молчании.. И это как удар ножом в спину.
-Уилл, что ты тут делаешь?Его вопрос выбил меня из собственных размышлений. Грелль заправил пряди за ухо изящным движением кисти и посмотрел на меня поверх очков.
Я снова недоумённо посмотрел на его короткие волосы и еле сдержал улыбку, вспоминая случай, из-за которого наша первая модница лишилась своих длинных алых прядей. Но этот цвет, впервые я смотрел на Грелла и не узнавал его.
Молодец.
Я сказал единственный бред, который пришёл мне в голову. Хотя отчасти он и задолжал с десяток отчётов, но это точно было не то, что я должен был сказать.Полчаса мы просидели в гробовом молчании. Казалось, что слов больше не осталось и что никогда никто не нарушит это висящее в воздухе напряжение. Но тут уже было не до игры в молчанку.
Грелл был обескуражен моим ответом и замер на месте.Это совершенно не то, что он ожидал услышать. Но когда я пошел вперед, он схватил меня за руку и направился следом.
- Ну начальник,- его пальцы змеями скользнули по моему плечу- Вы же простите даме пару бумажек?Сегодняшний день был насквозь пропитан фальшью. Как не прискорбно говорить, но все его заигрывания сейчас походили не более чем на какой-то истерический танец под дулом винтовки. И так же придётся признать, видимо, все его выкрутасы до этого были либо искренними, либо он действительно отлично исполняет свою роль. Но сейчас Грелла подводят свои же руки, испуганно сжимающие моё пальто, своя же светлая голова. Его мысли - совершенно о другом.
- Сатклифф, вы, между прочим, уходите в другой отдел.
Это было неприятно говорить, хоть я пытался придать им самую будничную, даже не офисную окраску. Но сколько бы я не повторял эти слова в своём сознании, от них тошнило.
Молчание побуждает на телодвижения. Краем глаза я видел, как Грелль смотрел на меня из-под опущенных век и усмехался. Никогда не видел у него такой довольной ухмылки. Сразу захотелось дать ему по физиономии, пока это ещё не будет расцениваться как грубость по отношению к даме.- Разве нельзя сделать исключение? – как всегда нараспев, произнёс он и взмахнул ресницами. Только сейчас я отметил, что на его лице нет ни грамма косметики.
-Правила, диспетчер,- как можно холоднее произнёс я,- Женщинам не допускается работать на выезде.Видимо здесь голос меня подвел. Я не понимаю где, но по его сомнению в глазах я это понимал. Да, Грелл, я не такой хороший актёр и мне уже осточертело играть в этот безумный спектакль. Да, актёры играют роли, они притворяются, вживаются в шкуры других и смеются, но это была уже не игра, а реальность. Тут то моя маска и дала трещину. Ведь мне
действительно было больно осознавать, что Сатклифф изменится. Бесповоротно и навсегда.
Я только хотел повернуться и посмотреть на него, как жнец схватил меня за руку и буквально потащил к скамейке, скрывавшейся в кронах деревьев.
Его тонкая, изящная и в то же время такая белая ладонь сжимала мою, узкие плечи под тонкой тканью вздрагивали от холода. Он был практически ледяным от капель дождя, стекавших с волос. А сейчас он шёл впереди на плоской подошве и я снова вспомнил, что на самом деле он ниже меня практически а голову, отчего выглядел немного комично. Такой маленький и сильный, хрупкий и упрямый. Вечность бы смотрел на него и держал его руку. Но теперь я сам не понимаю, с чего подобный бред лезет в голову.
Он сел первым. Немного сполз вниз и закинул ногу на ногу. Устало похлопал рукой рядом с собой, словно приглашая. Если честно, у меня было желание сесть как можно дальше, но логика говорила мне, что так дела не делаются и я сел, куда он и указал.
- Знаешь, мне не кажется, что это хорошая идея.
Он вздохнул, проворно схватил обод тонкими пальцами и снял с головы.
Несколько минут он неотрывно смотрел на чёрную блестящую железку у него в руках, а потом внезапно зашвырнул его куда подальше. Его худое лицо, обрамленное мокрыми прядями каштановых волос, казалось чужим. Из за чего я не мог отделаться от ощущения потерянности.
И снова замолчал. Сейчас его голос был тихий и дрожащий, как будто вместе с так его любимым красным из него выкачали всю жизнерадостность, эмоции и даже голос, всегда скачущий, искрящийся и такой приятный, не важно, кричал он в гневе или шептал что-то в приглушённом свете. Теперь поблек, выцвел.
- Тогда это не любовь,- сразу же ответил я.Видимо, это был ещё один мой выбивающиёся за рамки нормальности поступок. Но сейчас это скорее был скачок назад. Он резко повернулся ко мне корпусом, словно на иголках. Тонки брови взметнулись вверх на секунду, чтобы принять это снисходительно-умехающееся выражение, и сразу же сойтись на переносице. Сатклифф морщится и со злостью бросает.
-Чья бы корова мычала, Уильям.И он был прав. Из всего офиса меня считали последним, кто мог бы давать советы о личной жизни. Но в случаях, когда я мало что знаю, приходит на выручку выдержка начальника. Если сказал А, ты не можешь уйти или изменить тему, говори Б. И я ясно видел это требование в его горящих глазах.
-Если бы он тебя..- я собрал в кулак всё своё красноречие, нельзя было облажаться в такой момент,- Нет. Если любовь взаимна, то люди принимают друг друга такими, какие они есть.Сказал самую очевидную на свете вещь. Зато не не пришлось придумывать какой-то бред.
Но эти слова возымели немного не тот эффект, который я ожидал. Хотя я и сам не знал, чего ожидать дальше. Наклонившись вперед, и запустив пальцы в волосы, Сатклифф замер. И мне стало ясно, что происходит. Раньше я бы многое отдал, чтобы посмотреть на это, но в данную минуту это казалось самым логичным продолжением этой игры. Красный жнец редко снимал с себя карнавальную маску шута. Так же редко, как менял цвет волос с кричаще-кровавого на такой обычный и спокойный. Никогда при нас.
-Как же все хорошо у тебя складывается, Уильям,- устало, чуть растягивая гласные, он произноит эти слова, делая акцент на моем имени. Странно, но даже такая маленькая любезность с его стороны была приятна. В его руках появляется гребень и он не торопясь начинает расчёсывать намокшие волосы, не обращая на меня внимания, словно меня здесь нет. Я пользуюсь этим и словно загипнотизированный смотрю, как они окрашиваются в тот самый красный, цвет страсти, любви и капель крови. Без которого он выглядел, как не законченная, брошенная художником на середине картина. Но теперь, когда вся его голова приобретает этот пылающий оттенок, он взмахивает ей и смотрит на меня с вызовом, вальяжно откинувшись на спинку скамейки.
-Какой нормальный человек поступит так же. Хочешь сказать, такое бывает? Как в милых девчачьих сказках?И тут я показался себе таким тугодумом. Со скоростью света перед глазами пролетели все эти последние и тяжелые недели и я понял. Понял, почему он так бесился, понял, почему я не мог спокойно работать.
Передо мной сидит Грелл. Тот самый Грелл, с которым меня поставили работать в паре. Тот, который спас меня во время экзамена и которого я спас от унизительной смерти в подворотне Лондона. Он снова был собой, а я собой, это был словно глоток воздуха.
Но что-то все равно изменилось. Почему то сейчас он был словно завершенная мозаика. Все кусочки были на месте, все штрихи дорисованы.
Этот прищуренный взгляд, изгиб бровей, растрепанные волосы; тонкая шея и острые плечи. Каждая его черта была словно нарисована художником, совершенна. Пусть без косметики и с тёмными кругами на коже цвета слоновой кости, не важно. Передо мной сидел мой старый знакомый, который мог олицетворять дерзость, спокойствие и игривость в одну и ту же секунду. Разный, пламенный, истеричный, безпардонный, но хрупкий, нежный и .. любимый.
А вот кажется и ответ, который я искал все эти дни. Разве всё гениальное не просто?
Я изо всех сил старался сдержать улыбку. Ведь именно такой Сатклифф, настоящий, сидящий передо мной, находящийся рядом все эти годы в любых заданиях. Именно его я хотел бы ни за что не отпускать, даже на расстояние вытянутой руки.
-Не знаю насчет сказок,- но тут даже я не могу быть спокоен, по этому улыбаюсь, стараясь чтобы он не заметил,- Я бы принял.
И тогда он расцвёл. Он расцвёл, подобно своему самому любимому цветку, который всегда стоял в вазе на его рабочем столе. Словно алая роза. Хотя он всего лишь улыбнулся и, прикрыв глаза, положил голову мне на плечо. Этого было достаточно. Но потом он вздрогну, словно от смеха и тихо, словно дождь, произнёс.
-Дурак ты, начальник.
| 1. 1 балл | 1 | (3.85%) | |
| 2. 2 балла | 0 | (0%) | |
| 3. 3 балла | 2 | (7.69%) | |
| 4. 4 балла | 7 | (26.92%) | |
| 5. 5 балла | 16 | (61.54%) | |
| Всего: | 26 | ||
@темы: William T. Spears, A, Grell Sutcliff, fanfiction
