Фандом: kurositsuji
Автор: Lira Hoshi
E-mail автора: Volant_to_dream@mail.ru
Бета: yula-007
Пейринг: Уилльям/Грелль
Рейтинг: G - в этой главе
Жанр: ммм, даже не знаю, если честно, наверное все же романс с элементами психологии...
Размер: макси
Статус: в процессе
Посвящение: Я посвящу этот фанфик yula-007, абсолютно без "задних" мыслей. Просто потому, что этот милый человечек мне дорог.
Дисклеймер: Все права на персонажей принадлежат Яно Тобоса
Даты выхода: Мы с вами каждый понедельник и каждую пятницу (впрочем, не надолго))))
И снова – слово автора (это уже традиция, ксо): И вновь, кто решил, что в Куро все парни (ну кроме Рональда Нокса и то, не всегда) геи?.. А, что, если кто-то все же гетеро? Ну… если там кто-то и есть гетеро, то точно Уилльям Ти Спирс, все же, он – законченный консерватор, не находите?
В общем, в содержание можно вынести: а я мальчика люблю. Упс, я тоже мальчик. И что же мне со всей этой фигней делать?!
Так что, душевные муки и ярые терзания на ваш суд.
читать дальше
www.diary.ru/~will-grell/p146775809.htm - первая часть!
Часть 2
…, факт остался фактом, на важнейшем годовом документе медленно расплывалось кофейное пятно.
Уилльям встал с кресла. Он был зол, и даже не просто зол, он был в бешенстве. Рука занеслась сама собой, и вот Уилл, будто со стороны видит, как тяжелая ладонь со всего размаху опускается на щеку красноволосого жнеца. И удивленный взгляд Грелля, прежде чем тот, не удержавшись на своих тонких шпильках, падает прямо на пол.
Состояние какое-то странное, непривычное для Уилльяма. Он и удивлен, и раздражен, и зол, и раздосадован. Но все эти чувства относились лишь к нему самому. По отношению к алой смерти он чувствовал тревогу, нежность и даже некий страх.
Молча подал руку, стараясь не смотреть на диспетчера. Ведь было еще одно чувство - стыд.
Как он мог до такого опуститься? Как он мог настолько потерять контроль, чтобы ударить кого-либо?
Нет, он бил и раньше. Но за дело. И то, если его терпение было на исходе, или действие слов не оказывалось достаточно сильным. Что греха таить, и Сатклиффа он бил тоже не раз. Чаще всего секатором, это должно было быть намного больнее. Отчего же так совестно?
Это же руки. Это же просто руки…
Но руками он его никогда не бил. Да, таскал за волосы и за уши, заламывал руки, но пощечина… Смерть великая! Уилльям чувствовал себя истерящей девицей.
А ведь сегодня Сатклифф на самом деле не сделал ничего предосудительного. Да, вчера он поставил всех на уши, ровно, как и пять и восемь дней назад. Но сегодня он просто заботился об Уилльяме Ти Спирсе.
И теперь этот самый Уилльям Ти Спирс сорвал зло на подчиненном. Не смог. Не сумел удержать себя в руках.
Сатклифф взял протянутую руку и медленно поднялся на ноги, тоже стараясь не смотреть в глаза Уиллу.
- Прости… у тебя совсем все плохо? – «Прости? Его подчиненный в кои-то веки признал себя виноватым?!» Спирсу надо бы радоваться, что его нервная вспышка не вызвала ненависти у сотрудника, как у него самого. Он мог позволить себе вновь подумать о том, что это все из-за Сатклиффа. Точнее, нет, не мог. Уилл был виноват и знал об этом. И что значит «совсем плохо»?!
- Я не понял, о чем вы диспетчер, что у меня «совсем плохо»? – Уилльям постарался не заострять внимания на этом «прости», так было легче. Тем более, виноват был он.
- Просто, видно, у тебя совсем все плохо, раз ты опустился до того, чтобы марать об меня руки.
«Опустился? Значит, все же понял…» - именно эта мысль бьется у Ти Спирса в голове, пока до него не доходит остальной смысл слов. «Что значит «марать руки»? Да он в своем уме?» Красноволосый, видимо, понял, что он должен пояснить:
- Да и над ребятами ты свирепствуешь… Так что же случилось, Уилльям?.. – «Уилльям»… Уиллу так странно слышать свое собственное не исковерканное имя из уст этой бестии.
Но Спирс продолжал молчать. Да и что он мог сказать?..
- И складка на лбу теперь постоянно, - диспетчер придвинулся ближе к совсем деморализованному начальнику. Уилльям все еще не знал, как ответить. Причем, не на слова подчиненного, а на собственные действия. Как бы себя не вычернял Грелль, виноват во всем был только он сам. А Грелль придвинулся еще чуть ближе и провел отчего-то ледяными пальцами по лбу начальника, где на самом деле за последние дни появилась угрюмая складка, грозящая со временем превратиться в морщину.
Уилльяма будто прошиб ток. Водоворот эмоций… он не привык столько чувствовать.
Он никогда столько не чувствовал, предпочитая держать не только ситуации, но и эмоции под полным своим контролем.
Это было абсолютно неправильно. И если где-то на краю подсознания его уже так не пугала мысль целоваться (о большем он старался не задумываться), то мысль потерять хоть на время контроль, была просто неприемлемой. И пугающей.
А с этим ходячим недоразумением и не могло быть иначе.
Поэтому Спирс отстраняется, попутно замечая, что Сатклифф слегка отдергивается в сторону, как от раскаленного железа.
Ти Спирс сам от себя готов был передернуться. Он был противен сам себе. Неужели Грелль привык вот так отдергиваться от него?..
Но тут же непрошенные мысли влезли в голову: он бил Грелля каждый раз, когда тот нарушал правила, а именно, когда тот лез к нему целоваться/обниматься/или просто полапать. Это было правильно. Это полностью соответствовало его взглядам и принципам. Но отчего Спирсу так тошно от самого себя?
- Идите, диспетчер, - устало произнес Спирс. Грелль в ответ удивленно поднял глаза.
- Что?
- Идите. Для вас рабочий день сегодня закончен, тем более от вас все равно никакого прока, и я думаю, суть в ближайшие полчаса не изменится… - это был первый случай в истории, когда Уилльям Теодор Спирс отпустил кого-то раньше с работы, да еще и без уважительных причин, да и вообще без причин, собственно
- Правда, можно? – красноволосый все еще не верил своему счастью. Но Уилльям уже взял себя в руки.
- Если вы не покинете здание Управления в ближайшие пять минут, то будет нельзя, - отрезал Спирс. А Грелль вместо того, чтобы испугаться (как обычно, впрочем), расцвел.
- Спасибо, Уилли! – он все же не рискнул повиснуть на начальнике еще раз. Поэтому лишь продефилировал походкой «от бедра» до двери. И был весьма удивлен, когда, открывая дверь, услышал:
- И, да, прошу прощенья, диспетчер, - кажется, у красноволосой смерти не было лучшего и более странного дня, чем этот. Уилл отпускает с работы и Уилл извиняется. Можно было бы сыграть в обиженную леди, и даже Спирс чувствует это желание в подчиненном, но тот все же неспешно кивает в ответ.
- Конечно, Уилли. Тем более я сам виноват, - и спокойно прибавляет. – Спасибо. До завтра!
Всю ночь Уилльям переделывает и переписывает в пять экземпляров тот самый нужный и самый важный отчет. На мысли у него совсем-совсем нет времени, чему он даже рад.
Но вот наступило утро, и надо вновь идти на работу, которая стала для него неприятна, что греха таить, именно из-за Сатклиффа.
И утром стало все еще хуже.
Он не мог поверить своим глазам, но, кажется, Сатклифф явился на работу раньше. Иначе, как объяснить на рабочем столе еще горячий чай и приписку: «я так понял, кофе ты стал любить меньше»?..
То, что это именно Сатклифф, сомнений, в общем-то, не оставалось. Его бумага (та самая, с идентифицирующим номером, на которой должен быть очередной отчет, кстати), его куча сердечек. И его инициалы вместо подписи…
Странно… Уильям, сам не понимая зачем, поднес записку к лицу. Да… и даже пахнет его любимыми духами (женскими, стоит отметить).
Спирс улыбнулся, а потом тут же нахмурился. Кажется, он что-то не так сделал. Иначе как объяснить, что даже после той позорной пощечины Грелль не только ни отстал от него, но и будто усилил свои старанья. По крайней мере, раньше он так не наглел и не приносил ему такой вкусный чай.
Уилл пожалел, что в его кабинете нет душевой комнаты, как у некоторых начальников. Холодной водички в лицо ему бы точно не помешало.
Он почти все утро продергался, но Сатклифф зашел к нему только в полдвенадцатого.
- Диспетчер, отчего-то мне казалось, что вы появились в управлении намного раньше, - у него сил нет сдержать упрека.
- Угуть, появился, Уилл, и даже пробыл минут с пятнадцать… но, знаешь, быть в департаменте в двадцать минут восьмого – скууууууука, поэтому я предпочел вернуться домой и поспать еще. Прости, что проспал. - Уилльям от такой наглости едва сумел сдержать себя в руках. Теперь ему вновь хотелось растерзать, разбить, просто поломать на кусочки это недоразумение.
- Ну а что, Уилл, разве мне нельзя быть честным? – глаза подчиненного гордо вскинулись на взгляд Спирса.
- Это не честность, это наглость! - Уилльям едва держал себя в руках. Честность? Этот гаденыш еще хочет честности? – Сегодня, - Уилл говорит так тихо, что Сатклиффу приходится напрягать слух, чтобы услышать. – Сегодня вы будете работать с отчетами. И чтобы вы, как обычно, не перекинули все дела на ваших ухажеров, вы будете работать здесь. В этом самом кабинете. Через пятнадцать минут начинается совещание руководящего состава. Я не знаю, сколько оно продлиться, но если вас не будет, когда я вернусь…
Грелль не знал, что будет, если Спирс вернется и не найдет его. Явно ничего хорошего, поэтому даже не рискнул ни спорить, ни кокетничать. Почти…
- Удачи, Уилли!!! Конечно, я буду ждать тебя. Тебя. Тебя. И только тебя. Всю жизнь, если захочешь!!!..
Уилльям сам не знал, что, выходя из кабинета, улыбался так счастливо, как не улыбался со средних классов.
***
Совещание закончилось много позже, чем он думал.
Были нестыковки в отчетах, благо с его бумагами было все в полном порядке, но задержали всех. С совещания недовольные и голодные жнецы ушли лишь в двенадцатом часу. Ночи.
Перед уходом, Спирс все же решил зайти в кабинет, как бы он не устал, но там все же была пара документов, с которыми он хотел бы поработать на досуге.
Уже подходя к двери кабинета, Уилльям пожалел, что не освободился пораньше, все-таки было какое-то удовольствие, пусть и мазохистское, в том, чтобы находиться рядом с пожаром, который по недоумению родился жнецом.
«Ему больше подошло бы родиться демоном!» - именно эта мысль бьется в мозгу Уилла, он ненавидит демонов, но Грелль все же чем-то похож на них. Непонятное воплощение силы и страсти… Спирс банально устал себя одергивать. Но все же решил перенаправить свои мысли в более «мирное» русло…
Странно, свет в кабинете горит. Какого?.. Сатклифф, что, не мог выключить его перед уходом? Это и так был довольно раздражающий день, Уилльям начал закипать…
Сердитым, размашистым и громким шагом пройти в кабинет и там застать умильную картину. Грелль с переделанными документами, правда, сразу видно, что все так же отвратительно, как всегда, уже за почти пустым столом рисует рожицы на листе бумаги и явно едва держится, чтобы не заснуть.
- О, Уилл, как совещание? – жнец поднял осоловелые глаза на удивленного начальника.
- Диспетчер, Сатклифф, вы время видите? Вы в своем уме? Почему вы еще в управлении и в моем кабинете? – Уилльям постарался придать голосу как можно больше суровости, но когда испытываешь безмерное чувство вины, это сделать довольно тяжело. Поэтому слова вышли просто тихими и даже вялыми.
- Ну… ты же велел подождать, - и видя, что начальство не в состоянии ругаться, Грелль добавил. – Еще и угрожал мне. А теперь я очень сильно хочу спать. И да, Уилли, я, скорее всего, опоздаю, но, думаю, я уже отработал свою завтрашнюю задержку.
Жнец зевнул и поднялся из-за стола. Уилльям все еще не произнес ни звука.
- На работе к двенадцати. - Алая смерть услышала голос начальства лишь у двери, и, несмотря на всю сонность и усталость, метнулась назад обнять руководителя. И вот спустя тридцать секунд Уилльям Теодор Спирс был в глупейшей ситуации, обнимаясь с собственным подчиненным. Обнимаясь…
Грелль на нем повис, да, но и его руки обнимали такого хрупкого парня.
«Смерть великая, какой же он худой! И как у него только сил хватает поднимать свою ужасную косу?!.. Боги, да он, наверное, вообще ничего не ест. Но даже если он жнец – ему все равно надо чем-то питаться…» - эти мысли бродили в голове Спирса, пока руки машинально поглаживали спину и талию ранее столь ненавистного жнеца.
И только спустя еще полминуты до Уилльяма дошло, что он все еще обнимает Грелля, хотя тот давно ослабил хватку и теперь в упор с удивлением смотрит на начальника.
Странно, но этот взгляд совершенно не остудил Уилла, скорее наоборот. Теперь все мысли, все эмоции, все чувства - все было сосредоточенно на лице красноволосого. На усталых и удивленных глазах, на аккуратных бровях, точеном подбородке и отчего-то все же естественного цвета губах.
Взгляд по маршруту «Глаза-губы-глаза-губы», и весь мир летит прямо к демонам в ад. Спирс слегка наклоняется и касается своими губами губ подчиненного.
Он знает, что он сошел с ума. Но это ничуть не занимает его мысли. Уилльям, как ни странно, сосредоточен на другом. Отчего-то он был уверен (хотя и не думал об этом никогда, почти), что поцелуй с Сатклиффом должен быть страстным, сильным и, может, даже слегка жестоким. А вместо этого он аккуратно пытается раздвинуть его губы и так же аккуратно проникает в его рот. Все движения плавны, легки и нежны.
Кто бы сказал Уиллу, что он может чувствовать такую всепоглощающую нежность к кому-либо, он бы не поверил.
Но сейчас, здесь, это все реально…
Аккуратные, легкие движения…
Отчего-то Уилльям вспоминает детство, зиму, и то, как они неслись с покатой горки. Когда срываешься вниз, и «бабочки» в животе заставляют совсем-совсем забыть о страхе…
Так же и сейчас. Горка.
И даже совсем почти не важно, что они друг друга уже не касаются руками, давно их опустив. И то, что Грелль все еще смотрит на начальника широко раскрытыми глазами. Но, несмотря на все это, Грелль Сатклифф отвечает. Отвечает на эти касания губами так же легко. Будто боясь потревожить…